23 Jump Street

Объявление

Информация о пользователе

Привет, Гость! Войдите или зарегистрируйтесь.


Вы здесь » 23 Jump Street » PARTNERSHIP » GLASS DROP [crossover]


GLASS DROP [crossover]

Сообщений 31 страница 37 из 37

31

харли в поиске:

— dc comics —
http://sh.uploads.ru/q9hBb.png

joker [джокер]
самый переоцененный злодей готэма

подумаешь убить человека
душевные выделения в чайной лужице
несколько писателей понимающих основные принципы
неотвратимая бабочка в дыре стопроцентной архитектуры
как намек на необязательность дальнейшего человеческого


Сначала была боль — заполняла её изнутри, как огромный красный воздушный шар. Харли всегда носила его с собой — не могла улыбаться, не могла дышать. Никто ничего не замечал, никто, кроме Джокера — однажды он протянул ей руку и шарик лопнул (на тыльной стороне ладони — канцелярская кнопка, давно она так не смеялась). Клочья резины до сих пор свисают изо рта клубничной жвачкой — Харли наматывает её на кончик пальца: сначала была боль (тоска, одиночество, называйте как хочется — толкались разноцветными воздушными шариками в потолок её комнаты) — потом пустота.
Потом Джокер её заполнил — теперь она улыбается. Джокер пускает ей в лицо мыльные пузыри и держит за руку — Харли смотрит влюбленно.
(он тоже, правда?)

Сначала была боль — потом боли стало гораздо больше, но Харли её уже не узнавала. Джокер вырезал это слово из словаря и заменил на другое — весёлое: светил фонариком через пропасть и выключал его, когда Харли оказывалась на половине дороги, стрелял ей в голову, выбрасывал из окна. Было смешно — она склеивала обломки жвачкой и возвращалась: сначала была боль — сначала не было ничего, она ничего из себя не представляла.
Потом появился Джокер и заполнил её изнутри как огромный красный воздушный шар. На тыльной стороне ладони — канцелярская кнопка, внутри шарика — веселящий газ: у Харли в одной руке молот, в другой — ствол (она выстрелит ради него в кого угодно, если понадобится — даже в себя).


Предсказуемые телодвижения так уж и быть меня-животного
Переосмысленная архитектура в глазу стопроцентной бабочки
? О КАКОМ ПРЕСТУПЛЕНИИ ВЫ ГОВОРИТЕ ?


Только Джокер знает, что у неё внутри, какая она настоящая — Харли осознаёт это особенно чётко, когда остаётся одна. Когда на плечи не ложатся пальцы Памелы (ты сможешь это сделать — сама), когда рядом нет никого — даже чучела старого, ворчливого бобра. Тогда пустота говорит — зелёные шарики висят над потолком, тянутся к её рукам лентами: ты глупая, ничтожная, жалкая — ты ведь это и сама знаешь, да? Старая шутка: клоун распарывает ей живот, вытаскивает всё живое, заполняет пустоту карамельным попкорном, иголками и орешками в шоколаде. Все смеются. Харли тоже смеётся: засунешь руку в себя — даже от попкорна ничего не осталось, только пережаренные твёрдые шарики и мыльная пена.

Харли уходит, но этого недостаточно — кое-что внутри остаётся: смех, пара случайных выстрелов в голову, обрывки сахарной ваты. Харли уходит, но продолжает смотреть на себя его взглядом — канцелярская кнопка остаётся в сердце и застревает там навсегда. Когда она просыпается, особенно сильно хочется снова взять за нож, посмотреть, что же внутри у воздушных шариков, посмотреть, что внутри у Памелы, у Готэма,
найти Джокера и разрезать на маленькие кусочки
это должно помочь
(иногда Харли делает это во сне — не помогает)


дополнительно:

с тебя фант, пирожок!

концепции отношений из «отряда самоубийц» сразу нет (давайте попробуем как-нибудь обойтись без романтизации абьюзивных отношений, возможно нам понравится). вариацию джокера из «темного рыцаря» тоже видеть бы не хотелось: у нолана там своя история, а оригинальная мне милее (хита леджера уважаю).
буду очень рада, если вам будет интересно психологически прорабатывать образ, потому что мы все заебались от трафаретного трикстера и хотели бы посмотреть на развитие персонажа. давайте двигаться в сторону «убийственной шутки» как минимум (или её вариаций). буду рада попробовать с вами различные ау — от версии джокера в «белом рыцаре» (если не читали, то попробуйте: во-первых, это красиво) до интерпретации филлипса и феникса.
в абсолютно одностороннюю привязку со стороны харли не верю (вброшу пару фреймов, чтобы сделать вид, будто это не голословное утверждение: [1], [2]), в целом же жестких требований к вашему видению отношений нет, все обсуждаемо, хоть панчлайн вместе с собой тащите.

жду, заранее люблю и очень надеюсь на схожий образ мыслей! если захотите прийти ко мне и играть со мной, выйдите, пожалуйста, на связь в гостевой — обменяемся примерами текстов.

пример игры;

[indent]  [indent]  [indent] буду резать
[indent]  [indent]  [indent]  [indent]  [indent] буду
[indent]  [indent] бить

липкая ниточка гнева свисает с солнышка вниз — внутри у хлопушки подарки и леденцы, просто потяни и возьми (потяни и возьми). клоун взрывает её — в метро раздаётся три выстрела, у харли в волосах застревают разноцветные конфетти. она приносит их на работу, счастливо улыбаясь охранникам при досмотре (в готэме что-то тревожно звенит).

зрачки вытягиваются, превращаются в длинные острые спицы. пушка спит — харли отогревает её в ладонях: подожди, подожди, осталось недолго. старый подарок, она не вспоминала о нём давно: защищать себя в готэме — глупо, тело давно распродано и заложено. умрёшь — кредиторы отдадут по кусочку скорбящей маме и младшим братьям: похорон не будет, но каждому достанется тарелка с бульоном и немного пирога с мясом.

харли больше не чувствует себя жертвой — у томаса уэйна, например, много охранников и есть, что терять, вот он пусть и защищается; харли рисует на лице клоунскую гримасу и выходит на площадь — они все разноцветные, в волосах конфетти. сверху, наверное, напоминают лужу с бензином.
нужна только искра, чтобы она вспыхнула

(мы все — клоуны)

только искра
[indent]  [indent]  [indent] буду резать буду

они все увидели его в шоу мюррея, а харли — гораздо раньше. лежала без света в комнате, а темнота сыпалась на пол маленькими красными шариками. он приходил и брал её за руку — пахло бенгальскими огнями, цирком и полосатыми карамельными палочками, — помогал прижать ствол к виску. из дула в ухо заползла маленькая жёлтая пчелка — рассказывала ей обо всем, осталась внутри, когда ночь закончилась, и шептала
[indent] (буду резать)

харли заговорщически улыбалась детям, родители уводили их за руку
[indent] (буду бить)

сны приходили яркие — красные. красный — это он, харли ещё тогда это поняла. так и называла его, пока джокер не заговорил, не назвал себя сам. он ведь узнал её, там, когда стоял на капоте автомобиля — улыбался ей красным. харли была особенной — он выбрал её из всех остальных.
(никто раньше не обращал на неё внимание)

— вы помните меня, мистер джей?

они зовут его артуром, но харли — другая. меняет таблетки на аскорбинки, немного ослабляет ремни, привязывающие его к кровати. врачи говорят, что он сумасшедший, но харли знает — нет никого лучше её мистера джея, они ошибаются.
даже сейчас он не забывает про харли. делает ей подарки.

— спасибо, — она наклоняется низко-низко, — спасибо, что убили её.

она была злющая-злющая, плохая-плохая. смотрела на харли и видела мусор, а сама взяла и превратилась в лужицу красного. брызги ещё остались, спрятались в плиточных швах — харли иногда находит ржавое пятнышко и улыбается. берёт его на палец, как божью коровку, и приносит домой — оно перезимует и вырастет большим-большим, небо в готэме станет красным в чёрную крапинку. солнце сморщится, как перезрелое яблоко и упадёт — солнце было одно, для тех, кто мог вытряхнуть из глаз пуд угольной пыли. теперь будет много солнц, по одному для каждого, кто нуждается: они назовут их коктейлями молотова, на улицах станет светло-светло, мистер джей подарит ей красный воздушный шарик.

— вы сбежите отсюда, я обещаю.

он улыбается. божья коровка переползает с её пальца на спинку больничной кровати.

[indent]  [indent]  [indent]  [indent] буду
[indent]  [indent] буду [indent]  [indent]  [indent]  буду

они сомневаются в нём. хотят увидеть, поговорить, услышать — жалкое, раздражающее нытьё: одному, чтобы заткнуть, харли стреляет в лицо, другие расползаются по углам. голоса на время становятся тише, но это — как с мышью, которая заводится у вас в доме: вы не видите её, но находите помёт, разбитые банки с крупой, перегрызенные провода — знаете, что она смеётся над вами сидя в подвале.
харли ловит мышей — вытаскивает за хвосты из-под пола:

— что вы сделали ради него?

вместо того, чтобы выпустить на улицу, отгрызает им головы. мышки — вкусные: пойдут в мамин пирог,
братья будут довольны.

джокер доверяет ей. только ей. он молчит, но харли знает, поэтому никого к нему не пускает, сама приносит еду и лекарства. если он спит, когда харли заходит, она целует его в висок и аккуратно набрасывает одеяло. у них особая связь, крепче, чем у кого-либо, но харли тревожится — почему он молчит?
может, он ждёт от неё чего-то? может, она его разочаровала?

— что вы сделали ради него?

ответ приходит не сразу. 

бить  бить      бить

харли прижимается к джокеру со спины — божья коровка переползает на него с её пальцев. харли теперь тоже — красная в чёрную крапинку: подбирает шутку, которую он однажды оборонил, и делает из неё костюм арлекина.

(хоть бы хоть бы ему понравилось)

— мы убили его, мистер джей, — она упирается лбом ему между лопаток. — даниэла дикерсона. убили.
харли думала, что будет страшно, но было весело — смех изгибался в ладони лезвием, злоба дрожала на самом кончике. кандидат в мэры — такой же, как томас уэйн: нечестно, нечестно, что одного убили, а другого оставили.
— они получат послание, — она хихикает. — от вас. от джокера. он теперь улыбается.

(улыбкой глазко — так, кажется, она называется)

— они все теперь улыбаются, — харли обнимает его чуть крепче. — вы этого и хотели, правда?

0

32

карла в поиске:

— marvel —
https://forumstatic.ru/files/0019/e7/0f/45513.jpg
прототип: whatever;

norman osborn [норман озборн]
человек улучшенный, хаос (почти) упорядоченный, гоблин, (железный) патриот
будущий президент соединённых штатов (мы вам поможем)

|
|
|
|

YOU SAY YOU ARE HOLY, AND THAT
BECAUSE I HAVE NOT SEEN YOU SIN.
AYE, BUT THERE ARE THOSE
WHO SEE YOU SIN, MY FRIEND.

Когда Норману нужно, он пропускает приём таблеток: концентрация нейролептиков в организме понижается, в голове Озборна — хлопушки, голова Нормана — шрапнель, начинённая тыквенными семенами. Заденешь такую — взорвёшься и намотаешь свои кишки на средний палец; Озборн улыбнётся и пойдёт дальше.
Норман — запланированное безумие. Менеджер среднего звена с хаосом не справляется, менеджер уровня Нормана Озборна знает, что сумасшествие неизбежно, и лучше своё, родное, понятное и близкое — такое выпускают на врагов Америки, таким приманивают больных зверей, чтобы посадить их в клетки, такое награждают новыми медалями и должностями. Рано или поздно воцарившееся безумие в Соединённых Штатах будет в твоих руках, Норман (мы очень ждём этого момента). Оно и сейчас у тебя, просто знают об этом не все (но мы-то знаем).
Ты хочешь продуктивности, хочешь подчинения, хочешь налаженных механизмов и понятных схем, не боишься залить Америку кровью — именно такие люди и нужны Штатам. Пока другие морщат носы и вычисляют моральные ориентиры, Норман Озборн добивается результата; пока другие отворачиваются от безумия и закрывают глаза, Норман Озборн смотрит безумию в лицо, выращивает ядовитые цветы на своём заднем дворе и запивает психоделики и диссоциативы стаканом морковного сока,
(стебель сельдерея)
У безумия, конечно, глаза Америки.


дополнительно:

Note to self: give naked dictation more often. The ideas seem to flow more freely.

https://forumstatic.ru/files/0019/e7/0f/74388.jpg
https://forumstatic.ru/files/0019/e7/0f/75739.jpg

выбирать ли прототип, насколько сильно зацикливаться на пауке, какие комиксы брать для билда и чем завтракать — целиком и полностью на вас; в наличии карла, лестер и дакен (это мой твинк, но энивей worth mentioning), неуёмные амбиции и несколько кило хедканонов по запросу. в игре успели упомянуть пару вещей, касающихся нормана (мы немножечко убили сонгбёрд по вашему поручению, а ещё в результате парочки досадных промахов мунстоун норман самую малость огорчился и приказал лестеру устранить уже её). все подробности изложу по первому запросу, но эти события, разумеется, не строго обязательные, если в ваше представление они не впишутся — так тому и быть!
для динамики конкретно озборна и софен, кажется, ничего нового не изобрела (карле нравится думать, что она умнее всех, норману иногда очень иногда нравится делать вид, будто это действительно так; необходимость подчинения карлу очень огорчает, притворяться кэрол дэнверс ей очень не нравится — озборну до этого нет совершенно никакого дела). из совсем очевидного то, что смерть нормана карле какое-то время снится чуть ли не каждую ночь, так что любовь, заботу и лояльность вам гарантирую.
всё, что в заявке упомянуто, касается исключительно thunderbolts и dark avengers, потому что вне этих ранов персонажи не пересекались; ни в коем случае не ограничиваю вас только этими событиями — это лишь один из эпизодов биографии озборна, конечно, и как поступать с прочими событиями, решать точно не мне.
если решите наведаться именно к нам — предлагаю обменяться постами; пишу в среднем 4-5к, иногда неспешно, а иногда раз в две недели (чтобы вы сразу понимали, с какими скоростями имеете дело), грамотному балансу действий и метафор — да, философским эссе вместо взаимодействия персонажей — нет.

пример игры;

this will never end 'cause I want more
more, give me more

Карла вновь стоит у кровати, на которой корчится мать, и думает о том, как эффектно поставить точку, воспользовавшись минимумом выразительных средств. Никакое изящное прощание на ум не пришло, потому она закончила всё молча. Лестер многословен — интересно, как долго он крутил эту сцену, подчинилась ли она его фантазии, проговаривает ли Карла положенные ей реплики (на этой мысли она ловит себя на желании его удивить, и желание это смехотворно — Лестер, наверное, видел сотни вариантов предсмертной бравады). Карла не хочет умереть обыденно, ничем не отличившись, а ещё, конечно, не хочет умирать. Она почти проговаривает это вслух, размыкает губы и тут же сжимает их как можно плотнее; станешь моей смертью, а свидетелем слабости не станешь, уёбок.

Объятия словно издевательски нежные: Карла смотрит в огромную пустоту, разворачивающуюся вместо воздуха и неба, солнца и облаков, и не чувствует ни тепла, ни холода, ни чужих прикосновений, и осознание контакта с чужой кожей — догадка, выстроенная на том, что Карла может увидеть, когда чужое лицо попадает в поле зрения; издевательски нежные, думает она, пытаясь отыскать насмешку или неуважение, но ничего из этого не чувствует, и даже ярость отступает в тень, откуда Лестер наверняка ухмыляется, галантно подавая руку.

— Сколько он тебе за это пообещал? — назови цифру побольше, думает Карла, не огорчай меня.
Наверное, было бы лестно, согласись Лестер убить её бесплатно. Из признательности к смерти. Из признательности к Карле.

Ей нравилось думать о том, что Лестера удалось подкупить: дерьмом из её головы, рассказами о чужих самоубийствах, взаимной ненавистью к Норману; ей не хотелось обманываться, будто это было чем-то большим, чем стоящий на пути Озборн и почти что физическая потребность в том, чтобы увидеть, как он в последний раз закрывает глаза. Ей нравилось думать, что она попала в слепое пятно, и из этого пятна она может диктовать чужому мозгу, что видеть; Лестер с радостью убил бы любого, а её не убивал — пусть даже из вынужденности — и об этом Карла думала очень часто, переваривая каждую составляющую восторга снова и снова, наяву и во сне. Ей часто снились эти мгновения перед смертью, пальцы на её шее, пистолет, приставленный ко рту, и лицо Лестера, в последнюю секунду проговаривающее «нет, не могу», и Карла никогда не уточняла, почему не может. Какая разница.

Сколько раз она сама представляла, как его убивает?
Если Лестер прижмётся поближе, то сможет посчитать.

dangling feet from window frame
will I ever ever reach the floor?

MORE - GIVE - ME - MORE

Карле кажется, что в мире сейчас нет ничего, кроме её пустого тела, пару минут назад выдавившего последние капли страха. Сколько было теорий о том, что на преагональные состояния и поджидающую смерть организм реагирует диметилприптаминовой лихорадкой. Эзотерический пиздёж, мистические откровения, бог, стёртый в белый порошок; может быть, и сейчас этот пляж и чужая голова у неё на груди — индуцированное сновидение. Сожми глаза сильнее — и всё растворится в следующей фазе сна. Карла не понимает, как узнать, что происходит на самом деле.

— Скольких людей ты убил?
Она уже задавала Лестеру этот вопрос — он пожал плечами, вернее, вообще ничего не сделал и не ответил, и Карла тогда подумала о том, что это число к нему ближе, чем любой нож, а точность определена вплоть до сотых (отрезал кусок плоти — считай, умертвил на 0,05 процента).

Сколько стоит это убийство. Скольких ты убил. Сколько раз убивал отца. Всё, что возбуждало и представляло собой интерес, превращается в цифры. Если бы Карла могла выблевать своё оскорбление, Лестер бы увидел, что она ничего не ела на ужин. Желчь жжёт горло.

— Ирония в том, что сейчас единственный — и первый — момент, когда у тебя был хоть какой-то шанс.
Ты падальщик, хочет добавить она. Мусор. Гниющая плоть. Трус.
— Часто потом будешь думать о том, насколько ты был слабее?

Умирать не хочется. Застывший ужас можно собирать с её губ вместе со слюной, запекающейся корочкой в обоих уголках рта. Не от твоей руки, думает Карла. Не так. Мы должны были ходить по краю, резать об него ноги, рассказывать о мерзком и давить злость; потом Озборн бы умер, и мы могли бы больше никогда не видеться. Воспоминания об этом никогда бы не протёрлись, сколько ни надевай их на свою голову.

— Я часто раз думала думала о том, как тебя убиваю. Для отравления ты мне слишком нравился.
Я тебе, выходит, не нравлюсь, хочет спросить Карла. Обидно.
Солнце вгрызается в глаза, режет веки, но она всё равно уже практически ничего не видит.

crushed and filled with all I found
underneath and inside.

0

33

неактуально;

крыса в поиске:

— the gray house —
https://forumupload.ru/uploads/0013/08/80/3/161288.png
прототип: tom rey;

red [рыжий]
плут, картёжник, сутенёр

[indent][indent]

Все уснут, а я останусь в продленке.
Без меня ничего случится –
вот что такое смерть.

Улыбка пропущена ржавой проволокой через резиновое лицо. Очки делают его неживым: череп, залитый бензином, вываливающиеся изо рта красные нитки. Рыжий смеётся — лязгает железными челюстями, скрипит старыми механизмами: хлыст шипит, крысы разбегаются по углам, теряя наушники и сломанные шестерёнки. Тащит за собой то ли ярмарочный балаган, то ли панк-концерт: без разницы, впрочем, и то, и другое кончается поножовщиной — от старого вожака на полу спортзала остаётся масляное пятно. Рыжий подбирает его и кладёт в карман: вожаки во Второй не задерживаются надолго, а ему удаётся — собственную смерть прячет в спальном мешке, теряет в кабинке туалета, разносит по чужим снам.
На следующее утро кто-нибудь обязательно дохнет; это, конечно, утомляет.

[indent][indent][indent]

На меня бегут волки,
и трижды свистит физрук.

Трава, по которой полз василиск, режет ноги. Превращается в бутылочное стекло.
Крыса стирает со стопы кровь, взамен вырывает из Рыжего куски мяса — он пришивает на их место заплаты, вешает колокольчики: теперь это мои глаза. Лес смотрит ими, звенит над ухом: Саара зарывается в песок, заползает под речной ил. Собственная песня не помогает, съёживается в рыжей тени: головастики во рту на вкус как земля — сырая, могильная.
К берегу рекой прибивает ножи.
 
побеждает тот, у кого круче надписи на футболке

После Рыжего руки покрываются цыпками. Вылезает лягушачья кожа. Его отражение превращает зеркала на шее Крысы в кривые — плутует, обманывает. Вместо огонька между деревьями мелькают красные языки, прозрачные спины мавок. Рыжий переворачивает их изнанкой вверх — Крыса распарывает бритвой его ладонь: это мои глаза (в следующий раз разрежу тебе ебало).   
Старую кличку он прячет — скалится новой. Больше не мальчик-в-Могильнике — Могильник-в-мальчике: мерцание кварцевых ламп, застиранные до дыр наволочки. Чужая болезнь, запах пролежней, белизна плитки в операционной. Крысу подташнивает — совсем немного: ликёр почти не перебивает вкус медицинского спирта под его языком; она сплёвывает, будто по ошибке хлебнула перекись водорода.


дополнительно:
крысы, нужно больше крыс; пример текста — пропуск в трусики каст; фейсклейм опционален, можете менять (однако: раз, два); каст выкуплен, заявка выкуплена, потребуется — гласс выкуплю, но перед регистрацией, пожалуйста, загляните ко мне в лс, обсудим взаимодействие персонажей.

пример игры;

[indent] [indent]воздух приближается отовсюду

— Теперь мы найдём её?

Такие сны забываются сразу, стоит только открыть глаза: прячутся под веком упавшей ресницей — не вытащишь до конца дня. Со временем Елена научилась распознавать их, не позволять себе отвлекаться: только забудешь на несколько минут руки в горячей воде — они возвращаются. Приносят с собой сожаление, чувство утраты, вечерний ветер. Сумерки подкрадываются близко, держатся на на расстоянии той самой реснички: дотрагиваешься до них рукой — проваливаешься вовнутрь, становишься сухим и тихим.

Теперь таких снов не будет: радость обрела форму, стала, наконец осязаемой. Елена вытаскивает ресничку из глаза и прячет в карман, как напоминание о сожалении, которое больше никогда не понадобится.

— Землю Обетованную?

Елена пока не до конца понимает, что это означает, не может охватить руками. Может быть, теперь мир перестанет скрипеть. Выпрямится пружинкой, подпрыгнет, так и зависнет в солнечной дымке, у неба под языком. Может, не будет больше никаких трущоб — металлических птиц, металлических облаков; мир перестанет кашлять пылью, мако-энергия станет доступной для каждого. По лицу Ценга идёт едва заметная рябь, как от брошенного давно камня: словно поднимается что-то давно забытое, прорывается сквозь привычное отчуждение, дышит теплом. Елене так радостно, что хочется взять его за руку (жест замирает в нескольких сантиметров от, осторожно сворачивается обратно): бедняжка, он давно влюблен в Древнюю, смеётся Рено. Елена морщится, делает вид, что не слушает — у Елены нет времени на эти глупости, но Ценг всегда заземляет её: тревога опускает оружие.

Ценг не делится с Еленой силой, но позволяет ей отразить собственное спокойствие. Ил ложится на дно, вода становится такой прозрачной, что можно различить на глубине рыб, играющих в салки. Елена находит силу — свою, собственную. Теперь Ценг отражает её — делает осязаемой: его вера делает больше, чем чужая помощь, подачка. «Без вас я бы не справилась» — неправда, неправда; Елена ищет в себе другие слова:
— Я так рада, что мы сделали это вместе.
Ошибки теперь не имеют значения: они были правы, Ценг был прав. Солнце было на стороне корпорации и верно указывало направление.

— С-спасибо большое, — от радости слова во рту поскальзываются, летят кувырком; Елена — тоже летит, спотыкается (конечно, если меня отпустят), но не падает на пол (обязательно, обязательно): воздух подхватывает её, держит за руку. Нужно сообщить президенту: не напрямую, конечно, через Рено, но так даже лучше: пусть узнает первым, пусть тоже обрадуется; слишком давно жили с усталостью, держали под языко облатки с разочарованием. Елена не докладывает — сдувает в лицо семена одуванчика: мы нашли его, мы нашли его, ты понимаешь, что это значит?
(Воздуха вокруг слишком много — так хочешь вдохнуть весь, сразу, одним глотком — Елена почти задыхается.)
Больше никому не нужно будет умирать.
[indent] [indent]солнце трясётся как лицо при падении

Елена с трудом дожидается ответа: ноги зовут бежать, скорее вернуться обратно, словно за это время и Храм, и Ценг могут исчезнуть, оказаться сказкой. У Елены появляется столько новых вопросов, что становится трудно дышать: кажется, они разорвут её пополам, если не задать их прямо сейчас. Только Ценг может ответить правильно, и Елена мысленно торопит Рено, оставшегося в Мидгаре: прилетайте сюда поскорее, его нужно увидеть своими глазами.

Так хочется узнать, как отреагировал Руфус, но она сдерживается, боясь показаться смешной и восторженной. Скоро здесь будет профессор Ходжо (от его присутствия желудок превращается в лягушонка, но сейчас это уже неважно), а им нужно остаться: дождаться остальных, президента (Елена подпрыгивает на месте, едва сдерживая желание захлопать в ладоши), проследить, чтобы в Храм не попали ни эко-террористы, ни Сефирот.

Внутри так много крови, что руки мгновенно чернеют, превращаются в обугленные кривые ветки. Елена замирает, чтобы дать мороку возможность исчезнуть, но морок не исчезает, сдирает со стен дешёвую позолоту — все подделка, обманка. Казалось, места для смерти больше не будет, но вот она, здесь. Попалась?

На секунду Елене кажется, что Ценг действительно мёртв, но он стонет, слабо поднимает взгляд и время сдвигается с место. Торопится, спотыкается, словно навёрстывает упущенное. Елена хочет поймать за хвост его, удержать, пожалуйста, не убивай его, дай мне немного —
— Подождите, пожалуйста, я сейчас, я...
От целебной материи уже мало толку. Рана затягивается, но Ценг уже потерял слишком много крови: здесь не помочь ему, нужно в Мидгар, только бы дождаться, дождаться; она опускается рядом на колени, ощупывает взглядом белое, сухое лицо. Кто это сделал уже не важно — гнев сжимает кулаки и опускает их, на гнев не остаётся сил.

— Нужно выбираться отсюда, — Елена перебрасывает его руку через плечо; кто бы это ни сделал, он может вернуться. Происходящее кажется нелепой шуткой — мир снова скрипит, кашляет пылью и ржавчиной, Земля Обетованная навсегда остаётся в сказке.
Такие сны забываются сразу, стоит только закрыть глаза.
[indent] [indent](не делаю ничего)

Отредактировано PR (11.08.2020 18:53:02)

0

34

на глассе очень ждут:

— war and peace modern au
https://i.imgur.com/lSYdIus.png
каст войны и мира

модерн!ау: до конца 2010х в россии сохраняется монархия, но вот престарелая царица анна алексеевна умирает, оставляя после себя лишь малолетнего наследника. империя, ослабленная за время правления анны алексеевны и не имеющая надежды на сильного правителя, начинает медленно разрушаться. в восточной части страны то и дело вспыхивают восстания за независимость, на востоке назревает угроза со стороны японии, а высокое общество в москве и петербурге ведет душеспасительные разговоры и снаряжает братьев, сыновей и возлюбленных на войну. сначала гражданскую, а потом и новую руссско-японскую, вспыхнувшую в маньчжурии.


дополнительно:
мы чутка переписали историю россии и играем современность, сохранившую монархический строй, эстетику начала двадцатого века, но новые проблемы.
что есть у нас: борьба за власть, столкновения знатных родов, разваливающаяся империя, революция, восстания, война. канонические персонажи, неканонические персонажи. канонические отношения, неканонические отношения. хочется взять у толстого персонажей с шикарным потенциалом, убрать все то, что нам не нравится (толстого, собственно) и раскрутить историю в новой интерпретации.
можно лезть в экшон, а можно чисто отношения в сеттинге играть, ю ноу.

если вы не перечитывали войну и мир со школы и/или только смотрели какую-нибудь экранизацию — ничего страшного! все, что надо, я перескажу, нагуглим, вспомним, додумаем.

пожалуйста, приходите с примером поста. свои тексты я также с радостью предоставлю. если идей нет, но хочется - не страшно, я подхвачу.

0

35

неактуально;

лора в поиске:

— american gods —
https://forumupload.ru/uploads/0018/fa/d0/3/721881.jpg
*tumblr
прототип: pablo schreiber;

mad sweeney [бешеный суини]
you were a god-king. you were god of the sun, of luck, of craft, art, of everything valuable to civilization.
the shining one, they called you

missio - i see you [x] / shinedown - kill your conscience [x] / barns courtney - glitter & gold [x] / the revivalists - hate to love you [x]

give me my fucking coin,
DEAD WIFE

sweeney: i have no fears.
salim: what if you woke up one day and laura was taller than you?
sweeney: i have one fear.*

Когда-то ты был королём, теперь ты просто убийца, водитель для Дохлой Жены, женщины, которую ты отправил на тот свет.

Шот, виски, звон бутылочного стекла, вонь забегаловок, привкус разложения и бензина.
То, как она лезет тебе в карман в поисках сигарет, монет или развлечений. Когда поднимает твоё здоровенное тело над землей, будто мир обязан перевернуться по её требованию. Так, как будто весь ты - здоровый, высоченный лоб - для неё. Дни, когда ты плюешься в её сторону: пошла нахрен, убери руки, ну ты и сука. Раздражение разбавляет ирландскую кровь: злость, голод, усталость, - твои мотивы коротать бессмертие. У Лоры Мун так много выражений от равнодушия до отчаяния, мечтательная сентиментальность - Тень, но у неё лицо суки, характер суки и не-жизнь сучья. Фанатичка из неё вышла на совесть.

Когда вы забираете чью-то жизнь, вы должны что-то отдать. Баланс должен сохраняться. Таковы правила. То, что земля приберет к рукам или вышвырнет на обочину, пока не сведёт дебит с кредитом. Даже там, откуда ты пришёл, феи кладут бревна вместо похищенных детей. Таковы традиции. Приметы, обереги, булавки с обратной стороны трусов, скрещенные пальцы, гейсы и суеверия. Причина, по которой ты трясешься в фургоне мороженщика в компании трупа: монета, берегущая от сглаза, стерегущая от смерти, сшивающая обратно, удача поцелуем прямиком в темечко, укрывающее в дождь утешение для ирландца.

Лора Мун - сука, в чьем нутре, битком набитом опарышами, - солнце. Твоё солнце, Суини.

give me my coin,
CUNT

laura: back me up, sweeney.
sweeney: whatever she said, she’s right, and fuck you, wednesday.
wednesday: i wasn’t even in this conversation, the fuck?*


дополнительно:

заявка выкуплена, среда все ещё должен тебе битву, а мы оба мертвее не бывает, так что бери пример поста и дуй ко мне в телегу @solntse4mertvykh;

laura: mistakes were made.
sweeney: by you.
laura: and people got hurt.
sweeney: by you.*

пример игры;

я тебя не знаю
тихо стою с краю


ты в похожей куртке
я-то дурак куртку снял

У Сони не сердце - лунный серп, носит за левым ребром, целует распятие с тайным вымытым чувством бессильного удовольствия: этому дала, тому дала, а этому не дала. Приносит в жертву рыбью чешуйку, перламутровую скорлупку и строчку письма - того самого из стеклянной бутылки с Грэйевского корабля, чьи некогда алые паруса истончились, истлели под гнётом реальности, даже остова не осталось. Даже призрака.

Каждую пятницу Соня посещает психиатра, выкладывает из кожаного кошелька восемь тысяч мелкими за полчаса молчания и идёт с рецептом вдоль набережной. Рецепт, конечно, формальность. В кабинете Н. - иконы, восемь на пять плюс позолоченная каёмка, Соня такие видела у набожных стариков в квартирах их правнуков (вот в кого ты, хороший). Когда Соня была много моложе, волосы едва доставали груди, а клыки ещё не прорезали щёки по обе стороны, лекарства имели привкус полыни, ромашки, иван-чая, браги, смолы и почти всегда - крови.
А сейчас так пахнет только шмаль.

У Сони, что ни день, то несчастье: переливается лунным зайчиком в полночь. Электрический свет оббегает периметр по кругу, трогает кончиком пальца воду - холодная. Хлорка разъедает ладони, сушит кожу, всё как в рекламе. Фитнес-клуб работает до полуночи, Валя звенит ведром (как ни приду, а вы тут, Соня Евгеньевна, друг за вами заедет?) Час ночи, первый утренний час - волосы ещё мокрые, усталость разливается соловьём, а ей ещё в бар. Есть такая профессия - претворяться живым, присуща всякой нежити. Соне, например, непременно нужно, чтобы кто-нибудь её любил - так, как будто за лунным серпом прячется сердце (это тебя Андерсен испортил, тот ещё поганец. - ворчит няня).

Девочка с размазанной по губам помадой заламывает руки - жест, вынутый из фильма, карикатурный, в полсилу искренний: у тебя ведь полно мужиков, я знаю, я видела, оставь его. Девочка с блёстками на скулах падает на колени, будто возносит молитву, приводит Соню в восторг: он ведь тебе не нужен, совсем, а мне без него никак, понимаешь? я люблю его. Когда Соня была много моложе, её имя звучало совсем не Соня, мир состоял из виноделия и сосен, а бесстыдная любовь творилась на сеновале. Сейчас так называют похоть, любовь - это меньше, чем сказки. Девочка умерла (такие грустные поминки выпали), её парень вспомнил о девочке, как вспоминают о ошибках со смутным ощущением вины и яростным отрицанием, Соня приходила и на его похороны: ждала, когда кто-нибудь сделает ей больно, потому что люди по своей природе - примитивные звери (девушка в беде - кто угодно, только не ты, ты сама беда).

Время курить и ёжится на морском кладбище; на кружевных колготках - затяжки.
Может, и не стоило уводить парней у сук, сук у бара, бар у хроники происшествий. Бутылка водки в ладони, губы ещё мокрые. Соня пьяная, конечно, пьяная - ни у кого из них не хватит яиц подступиться к трезвой русалке. На стоянке за баром её ждут: Соня различает запахи крови, свинца и пороха, силуэты своих убийц. Можно ли умертвить мертвеца? Конечно, можно, в каждой сказке - рецепт. Даже такого призрака, как она. Шарит в карманах в поисках злости, ярости, облегчения, находит на дне стеклянные осколки, горсть святой земли, жемчужину, глоток рома. Должно быть страшно. Или тошно. Или никак.
Бледнеет лицом совсем не от этого: будто лес обступил стеной, окружил мертвецами, игральные кости упали в песок и остался ветер, чьё-то желание (не её, на этот раз - не её).
- Блять, ты ещё кто?

Отредактировано PR (11.08.2020 18:53:22)

0

36

неактуально;

на глассе очень ждут:

— bioshock —
https://forumupload.ru/uploads/0018/fa/d0/3/547926.jpg

вся королевская конница, вся королевская рать;

заинтересован в каждом персонаже, в свою очередь могу написать для вас (за вас, против вас) анкету на любого понравившегося, поскольку мир люблю (хуже всего знаю bioshock infinite, дело наживное), в усердии мне не откажешь, не хватает только единомышленников;


дополнительно:
пишу, как мудак б-г на душу положит - иногда быстро, иногда медленно (оптимальный темп пост раз в неделю), иногда с метафорами, иногда сухим слогом; лицо третье (могу сбиваться); посты небольшие (от 2ка); из птицы-тройки люблю только курсив, большие буквы - по запросу; стеклишко собираю, на солнце разглядываю; бе ды с баш кой (берите, не пожалеете);

Отредактировано PR (11.08.2020 18:53:35)

0

37

гэвин в поиске:

— detroit: become human —
https://fandomhouse.ru/wp-content/uploads/fancy_products_uploads/2019/04/02/maxresdefault.jpg
прототип: bryan dechart;

richard [ричард]
Андроид серии RK900

Высокий. Широкий. Лучше, чем другие. Самый красивый шкаф в Икее.

После революции склады Киберлайф открылись, являя миру нутро, набитое незаконченными прототипами и готовыми к выпуску сериями. И RK900, самого совершенного, и, увы, не пущенного в массовое производство.

Они просто не успели наштамповать суперсолдат в идеальных белых пиджаках.

Может, оно и к лучшему? Детективу Гэвину Риду и одного слишком много.


дополнительно:
Мне не нравится фильм «Детроит: Эволюция» и имя Олег. Другие интерпретации вполне подойдут. Спасибо за понимание.

Я ищу человека (нет) на пейринг и не скрываю этого, готового играть жестко, мягко, с характером или только выстраивая его, ступая на сколькую дорожку девианта или с презрением глядя на кожаных мешков, желание играть медленный слоуберн-приручение или быструю грубую страсть. Я открыт к любым предложениям, в альте или в фандомке, и могу накидать кучу своих.

И ещё я мерзкий спидпостер. Готовься к тому, что я буду писать очень быстро, но обещаю не слишком давить и абьюзить за задержки ответов.

пример игры;

К концу подходил 2038 год. День за днём декабрь утекал сквозь пальцы, медленно рассеивался дымкой — минуты были долгими, часы тянулись невыносимо, детектив тонул в собственной ненужности и бесполезности. Утром Гэвин открывал глаза. Смотрел на грязную обшарпанную стену с квадратным пятном света, ворочался, шёл в туалет, засыпал иногда на пару часов, снова просыпался. Ноги сводило от холода на голом полу, поэтому мужчина вставал только по необходимости. Необходимости почти не было. Свет от холодного белого менялся к розовому закатному, знаменуя окончание очередного дня. В пасмурные дни даже этого не было, и Рид полностью терял ощущение времени, проваливаясь в сон без какого-либо режима.

Сколько раз он выходил из дома? Пару раз Рид выбегал на улицу без куртки, вдыхая холодный колючий вечерний воздух и глядя на абсолютно темную линию горизонта. Не было ни огонька, ни света в окнах, ни фонарей. Абсолютная тьма.

Черт возьми, Гэвин словно был один на многие мили. И дело даже не в том, что это Детроит, город-призрак, в районе, где заброшенных домов было в разы больше, чем жилых. Окна детектива выходили на заброшенный домишко, зарастающий кустами и теряющий голубую краску хлопьями.

Ему было страшно. Рид по ночам просыпался и вскакивал с кровати, совершенно выспавшийся, метался по комнате, задыхаясь от паники и боли, дрожа как эпилептик, как наркоман, как напуганный ребенок. Гэвину хотелось открыть дверь, постучаться  к кому-нибудь из соседей, попроситься переждать ночь, слышать дыхание другого человек, настоящего, живого.

Но Рид не мог позволить себе проявить эту слабость, не мог решиться попросить о помощи, не мог дать кому-то понять его невероятную нужду в человеческом обществе и общении.

Да, Гэвин цеплялся за каждого, не мог упустить возможности уколоть кого-то, ругался с соседями с завидной регулярностью и совершенно ничего не мог сделать с тем, что к этому времени умудрился испортить отношения почти со всеми, кого знал. Его соседи –  алкоголики и наркоманы, болезненные угрюмые одиночки. Когда-то у тогда ещё офицера Рида хватало запала сидеть с ними на обочине на разномастных пластиковых стульях с бутылкой пива по вечерам и слушать истории ветеранов и барыг. Сам же он не мог рассказать им ничего, но от него и не требовали.

Правительство Детроита снабжало людей продуктовыми наборами, невероятно отвратительными. Гэвину доставалось чуть больше, как полицейскому на больничном. Молоко долгого хранения, которое он не мог пить, консервы, которые он не хотел, печенье, хлеб и безжизненно-бледная ветчина, чай, красивший воду, но не дающий никакого вкуса.

Гэвин поворачивается на спину, смотрит в потолок и касается гипса. Сколько прошло времени? Не пора ли его снимать? Под бинтами чесалось и прело, и Рид вспомнил что он… не мылся всё это время. Было неудобно, непривычно, и он вначале ещё пытался влезть в одежду чтобы съездить в участок — но там его разворачивали и отправляли обратно лечиться, не понимая, что только вредят его психике.

А потом он сдался.

0


Вы здесь » 23 Jump Street » PARTNERSHIP » GLASS DROP [crossover]


Рейтинг форумов | Создать форум бесплатно